Новости – Общество
Общество
«Очень важно не идти поперек правды»
Фото: Валерий Шарифулин / ТАСС
Что написал о детстве подросток из колонии — победитель конкурса сочинений в Ангарске
30 декабря, 2014 14:38
13 мин
Восьмиклассник Илья из воспитательной колонии Ангарска выиграл городской конкурс сочинений, опередив детей из обычных школ. Тема конкурса по произведениям Михаила Лермонтова звучала как «Возвращение в детство». Илья, осужденный за попытку грабежа, написал сочинение от имени маленького Лермонтова и закончил его мыслью: «Главное — оставаться чистым во взрослой жизни». «Русская планета» публикует работу победителя с его разрешения, а также историю самого Ильи.
Сочинение на невольную тему
«Я шел по Пятигорску, погруженный в свои невеселые мысли. И тут мое внимание привлек малыш. Он весело бегал по дорожке, временами запинаясь и падая. За ним внимательно наблюдала его мать, но не спешила прийти ему на помощь. Я видел, что ей жаль сынишку, ее глаза были полны любовью и нежностью. А малыш кружил и кружил вокруг матери. И я поймал себя на мысли: как же прекрасна эта беззаботная детская пора!
О грезах юности томим воспоминаньем,
С отрадой тайною и тайным содроганьем,
Прекрасное дитя, я на тебя смотрю...
О, если б знало ты, как я тебя люблю!
На меня нахлынули воспоминания, перед глазами поплыли картины моего непростого детства.
Тарханы, милые Тарханы, прелестный край моих далеких лет. Вижу свой дом, красивый, резной, с деревянной лесенкой. Хорошо помню, как под моей маленькой ножкой скрипела одна из ступенек. Я несколько раз спускался и поднимался по лесенке, чтобы еще и еще раз услышать этот легкий скрип, как вздох. Вбегал в дом и с жадностью вдыхал теплый домашний запах родного очага. Здесь я чувствовал себя защищенным от всех бед. И прежде всего потому, что у меня была мама, самая лучшая мама на свете.
Мама… До сих пор, когда закрою глаза, вижу ее возле окна. Часто на улице шел дождь, погода была унылая. Что она видела в этом окне? Тогда я не задумывался об этом. Я просто играл в своей кроватке с игрушками. До меня долетали звуки песни, которую она пела. Песня тоже была грустная. Я бросал игрушки, слушал песню, и на душе становилось так покойно, сладко и грустно. Я иногда даже плакал. Но больше всего я любил, когда моя мама гладила меня по волосам, шептала мне ласковые слова, и я засыпал под ее колыбельную. Даже сейчас ощущаю эти прикосновения маминых рук. И ярко вспоминаю день, когда мама не пришла. Я ее звал, а мне говорили, что ее забрал Боженька. Невозможно было смириться с тем, что я больше никогда не услышу ее голос, не увижу ее любящие глаза.
Меня лечила природа. Вот я выбегаю в сад, ловлю тепло солнышка, мое лицо омывает ветерок, поют птицы свои песенки. «Помню облако, которое, как бы оторванный клочок черного плаща, быстро неслось по небу: это так живо передо мною, как будто вижу...»
Я слышу природы таинственные голоса: как «звезда с звездою говорит», как «пела русалка над синей рекой». Утром еще было прохладно, я вставал пораньше, выходил на балкон и замирал от удивительного зрелища: над домами поднимался воздушный дым из труб. По утрам всегда топили печи:
Зеленой сетью трав подернут спящий пруд,
А за прудом село дымится — и встают
Вдали туманы над полями.
В моих мыслях возникает и уснувший пруд, и «беседка тайная». Я о ней написал позже:
На склоне гор, близ вод, прохожий, зрел ли ты
Беседку тайную, где грустные мечты
Сидят, задумавшись? Над ними свод акаций….
А вот я, с раскрасневшимися от мороза щеками, пытаюсь увернуться от летящих в меня снежных комков. Или штурмую вместе с другими ребятишками снежную крепость. Мне повезло: у нас в доме всегда жило много детей. И нам было весело. Мы устраивали потешные бои, бегали на речку, лазили в пещеры. Мы даже создали кукольный театр. И я лепил из воска головы, руки, ноги, а все остальное делалось из всякой мишуры, бумаги, бусин, палочек, тряпок. Не знаю, откуда у меня этот талант. Вообще, мне говорили, что я одаренный ребенок. С малых лет рифмовал слова. Жаль, что их никто не записывал и не сохранил. Было бы любопытно почитать их. И еще я очень любил рисовать. Раз — и готовая картина. Рисовал прямо на полу, на сукне. Ползать было, правда, неудобно, но зато какое удовольствие!
Я рос с бабушкой. Милая, добрая бабушка…Она меня очень любила. Помню, как я был поражен и обрадован, когда увидел ее подарок: олененка и лосенка, а потом у меня появилась крошечная лошадка. Я носился на ней по округе, а бабушка крестилась и читала молитвы, но не запрещала мне ездить. Да, бабушку я боготворил, но иногда у меня появлялось странное чувство. Обвинял ли я ее в том, что она не разрешала мне видеться с отцом? Наверное, нет. Но мне так его не хватало. Я безмерно радовался, когда нам с отцом удавалось встретиться. Я ему передавал свои стихи, чувствуя, что отдаю их в любящие, надежные руки. И знал, что он будет читать мои творения и вспоминать в эти минуты меня. От этого на душе становилось теплее.
Детство мое можно назвать счастливым. Если не учитывать того, что даже в детские годы я иногда ощущал себя одиноким. Откуда приходило это осознание одиночества? Не знаю.
Я поглядел по сторонам, подсознательно ища малыша, который вернул меня в детство. Его, конечно, уже на дорожке не было. Но я благодарен ему за то, что вновь ощутил себя маленьким и счастливым, испытал чувство радости от встречи с прошлым. Этому малышу многое предстоит испытать в свои детские годы, но главное, чтобы он оставался чистым и во взрослой жизни. Это стихотворение — напутствие и для него.
Ребенка милого рожденье
Приветствует мой запоздалый стих.
Да будет с ним благословенье
Всех ангелов небесных и земных!
Да будет он отца достоин,
Как мать его, прекрасен и любим;
Да будет дух его спокоен
И в правде тверд, как божий херувим!
Пускай не знает он до срока
Ни мук любви, ни славы жадных дум;
Пускай глядит он без упрека
На ложный блеск и ложный мира шум;
Пускай не ищет он причины
Чужим страстям и радостям своим,
И выйдет он из светской тины
Душою бел и сердцем невредим!»
***
В Ангарской воспитательной колонии с «внешними контактами» строго, и с корреспондентом «Русской планеты» Илья говорит по телефону. Связь организуют через целых два номера, для этого приходится несколько раз перезвонить: соединение постоянно прерывается. Наконец Илья «на проводе».
– У вас, смотрю, там все серьезно. Свидания с родными тоже строго по расписанию?
– Мама приезжает, но нечасто. Она, может, и хотела бы чаще, но они с отчимом живут в Иркутске, а я сейчас в Ангарске. С сестрой вообще все полгода, что сижу здесь, не виделся. Хотя очень хочется ее повидать, она сейчас беременна. Когда выйду, уже должна родить.
– Сколько тебе осталось?
– Еще год. Но мы с мамой надеемся, что освободят по УДО. Тогда я первым делом повидаю всех родных, восстановлю документы и, наверное, опять поступлю в колледж при Политехе и начну работать. Перед колонией я работал на сборке мебели в цеху, мне нравилось.
– Почему ты попал в колонию? Что случилось?
– Сначала мне дали условный срок. За попытку грабежа. Я тогда связался с плохой компанией, убежал из дома. Мне было 13 лет, когда убили отца, сестра — постарше. Потом в семье появился отчим, с которым ни я, ни сестра общего языка не нашли. Постоянно ругались, скандалили, при этом жили все вместе в однокомнатной квартире: сестра просто психовала и нервничала, а я стал убегать на улицу. Жили мы в отдаленном микрорайоне, так скажем, не самом благополучном в Иркутске. В конце концов, я стал постоянно жить на одной съемной квартире с дворовыми друзьями. Бросил школу, не закончив восьмой класс. Вернее, меня оттуда выгнали за прогулы: там были свои проблемы, с одноклассниками. Так и пошло.
– Что пошло? Грабежи? Ты помнишь, когда впервые это случилось? Было ощущение, что «перешел черту»?
– Нет, не помню. Это случилось спонтанно: «Пошли, пошли…» — и вот я уже куда-то иду, потом бегу, нас ловят. Все как в тумане. Нет, дело не в «плохом» районе, конечно. Я сам виноват. У нас во дворе живут ребята, которые не пошли этой дорогой. Но все же мы с мамой решили, что переедем оттуда, после того как меня освободят.
– Когда ты понял, что это серьезно, что это не шутки?
– Наверное, перед вторым судом. После условного срока я взялся за ум, поступил в строительный колледж на столяра. Мне даже нравилось учиться. И работать тоже: мы с отчимом вместе ходили на работу, собирали мебель. Тогда и отношения с ним стали налаживаться. Мы поговорили по душам с мамой, помирились, она просила меня не скрывать от нее проблемы, по возможности делиться с ней. Говорила, что если бы знала, насколько все плохо, то что-нибудь изменила бы.
В какой-то момент я опять поссорился с родителями, ушел из дома и на этой почве не пришел к участковому отмечаться. Меня предупреждали, что за пропуск «отметки» изменят наказание: либо штраф присудят, либо отправят в колонию. Уже стало ясно, что дело плохо. Мы с мамой до последнего надеялись, что обойдется штрафом, но — нет.
– Ты в своем сочинении пишешь от лица маленького Лермонтова, но есть в нем такой очень личный момент — напутствие, когда ты желаешь малышу «оставаться чистым и во взрослой жизни». Это твое личное пожелание? И что в твоем понимании означает «остаться чистым»?
– Да, это личное. Мне кажется, очень важно быть чистым в душе, не запачкаться во вранье, не идти поперек правды.
– Скажи, а интерес к литературе у тебя возник уже здесь, в колонии? Или был раньше?
– Сколько себя помню, я всегда любил читать. Даже не знаю, откуда это пришло: в семье у нас никто этим особенно не увлекается. А мне очень нравилось и нравится. Поэтому, наверное, местные педагоги и отметили у меня склонность к литературе. Что из последнего прочитанного мне понравилось? Андре Нортон, «Врата». Это современная фантастика.
– Тебе хотелось бы продолжить учиться дальше? Может быть, филфак?
– Очень бы хотелось, но я не знаю, как это сделать. Мы уже обсуждали это с мамой: куда лучше поступить и возможно ли это. У меня не окончена средняя школа. Колледж — тоже. Наверное, надежнее все-таки закончить ПТУ, стать столяром. Можно будет сразу начать работать и зарабатывать.
***
Директор вечерней школы ГУ ФСИН по Иркутской области Ирина Пескова рассуждениям Ильи не удивляется.
– Поймите, в большинстве семей, дети из которых попадают к нам, непростая ситуация. Конкретно у Ильи семья не очень обеспеченная, поэтому для него важно работать и поскорее начать зарабатывать. Со временем, когда встанет на ноги, он сможет продолжить обучение, если желание останется. Хотя, как правило, такое стремление остается не у всех. Обычно после выхода из колонии учиться продолжают дети из так называемых благополучных семей. Родители их часто навещают, «тянут» изо всех сил, — рассказывает РП директор.
– Как дети из этих благополучных семей оказываются в колонии?
– Финансовая успешность — не залог хороших отношений в семье. Бывает, родители успешны на работе, а с детьми у них, что называется, нет контакта. Правда, в переломные моменты такие семьи, как правило, сплачиваются и вытаскивают своего ребенка в «нормальную жизнь».
Некоторые ребята и сами с этим справляются, кто-то даже в одиночку. У меня есть ученик, выпускник нашей колонии, он поступил и успешно закончил один из иркутских вузов, сейчас работает на высокой должности — начальником по безопасности крупного завода. И этот мальчик, по сути, сирота: мать его бросила малышом, отец сидит. Другой выпускник сейчас учится на втором курсе другого иркутского университета, тоже сам поступил, — гордится Пескова.
Как говорит директор, Илья — не единственный талантливый ребенок в колонии. В учреждении работает система тьюторов, помогающих выявить у каждого воспитанника свои склонности и развивать их дальше.
– Да, наши ребята демонстрируют таланты во многих областях. Вот недавно двое из них вернулись с выездных соревнований, участвовали в научной конференции «Диалог культур», где каждый из них занял в своей секции третье место. К примеру, у Ильи свой образовательный маршрут, ему предлагают какие-то произведения сверх обычной программы. Но, будем честны, мальчик не сверходаренный в этой области: посади его в обычную школу, в класс к 30 другим ученикам — преподаватель его не заметит, у него просто не будет времени отдельно им заниматься. А у нас сидит всего по 15-20 человек в классе, и благодаря этой системе каждый из них развивает свой талант.
На конкурсы и конференции воспитанников колонии вывозят не для того чтобы привлекать к ним внимание. Просто это единственный способ полностью не отвыкнуть от общества за 2-3 года заключения.
– Это настоящее испытание для ребят. Вы бы видели, как они трясутся, волнуются перед выступлением. Особенно когда в зале еще и девочки присутствуют. Представьте: подростки, которые не побоялись пойти на преступление, переживают, как их оценят школьники! — продолжает Пескова. — Одно дело, когда тебя оценивает твой учитель, который изо всех сил ищет к тебе особый подход. Другое — когда тебя хвалят люди «со стороны». После такого признания ребята просто расцветают.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
